"Большой двадцатке" - большое будущее

"Группу восьми" в российской внешнеполитической жизни заменяет "Большая двадцатка". Свертывание формата G8 не лишило Москву политического веса. Напротив, помогло направить всю энергию в другие, более перспективные форматы.

Автор Мария Балябина

Россия переходит в новую весовую категорию. "Группу восьми" в российской внешнеполитической жизни заменяет "Большая двадцатка". Этому формату всего четыре года, но он уже представляет собой полноценную структуру, которая формирует мировую и региональную экономическую политику.

То, что нас не убивает, делает сильнее. Вопреки ожиданиям Запада, российская экономика не рухнула из-за американских санкций. Вместо этого мы развиваем промышленность и строим отношения с Востоком. И свертывание формата G8 не лишило Москву политического веса. Напротив, помогло направить всю энергию в другие, более перспективные форматы. Ведь группа G7 превратилась практически в формальное образование "США и компания". Последний саммит в Брюсселе — тому яркое подтверждение. Отказ от общения с Москвой в формате "Восьмёрки" сделал это объединение ещё менее самостоятельным, считает замдекана факультета мировой экономики и мировой политики ГУ-ВШЭ  Игорь Ковалёв:

"Как можно ставить перед собой задачу регулировать глобальные экономические и политические процессы, и при этом обойтись без сильнейшей ядерной державы, занимающей шестую часть суши, обладающей колоссальными ресурсами, в том числе энергоресурсами, столь важными в современном мире. Без России невозможно существование глобальной структуры, определяющей политическую и экономическую повестку дня".

На смену изжившему себя политическому клубу идёт большое объединение развивающихся стран — тех, на чью долю приходится большая часть мирового валового продукта. Правда, единства мнения здесь быть не может — слишком велико число участников, отстаивающих свои интересы. Туда входят представители разных континентов и национальных структур, в частности, такие тяжеловесы как Индия и Китай. Этим обусловлены и разные подходы в формировании экономических моделей. Но именно G20 призвана синхронизировать отношения между развитыми и развивающимися странами, которые заинтересованы в реформировании мировых финансовых институтов, говорит президент Центра стратегических коммуникаций   Дмитрий Абзалов: 

"Очевидно, именно в этом направлении и происходили в последнее время  интеграционные процессы. Неудивительно, что более широкий и представительный формат стал основой для переговоров. В G8 Россия рассматривалась как представитель развивающихся стран. Но уход России — это серьёзный удар по самому формату. То есть, фактически G7 вернулась к тому, с чего начинала, и в чём её постоянно обвиняли: так называемый клуб колонизаторов".

В то же время в работе "Двадцатки" гораздо меньше политики, и обсуждение повестки дня — это действительно дискуссия о насущных проблемах, а не продвижение геополитических интересов участников. Россия, которая принимала у себя саммит в прошлом году, играет в этих обсуждениях далеко не последнюю роль. Ведь Москва — это крупнейший энергетический партнёр многих участников G20. Кроме того, Россия активно расширяет внешнюю торговлю со всеми регионами: от Африки до Латинской Америки, говорит Дмитрий Абзалов:

"Россия представляет Таможенный союз — интеграционный проект на территории постсоветского пространства. И если её исключить из этой системы, то из структуры выпадает целый сегмент, который является крайне значимым для современной экономики. Без неё решать вопросы в ЕС, Юго-Восточной Азии, Латинской Америке, в Африке, да и в Северной Америке, начиная от Сноудена и заканчивая действиями МВФ, крайне сложно".

В этом году председательствовать в G20 будет Австралия. Она сохранила ключевые вопросы повестки, которую Россия предложила год назад: инвестиции, занятость и торговля. Премьер Австралии Тони Эббот уже заявил, что ждёт Владимира Путина в ноябре в Брисбене, на саммите "Большой двадцатки".