Румыния: по следам французской революции

Недовольство в Румынии нарастало на протяжении всех 80-х годов ХХ века, и в декабре 1989 года вылилось в революцию. Тогда погибли более тысячи человек, а свергнутого лидера страны казнили. Но стоило ли стремление к призрачным идеалам стольких жизней?

Автор Мария Балябина

В декабре 1989 года  Румыния, вместо того, чтобы готовиться к новогодним праздникам, бушевала. Экономические трудности и недовольство социальной политикой вылились в страшные формы: за дни революции погибли больше тысячи человек, а свергнутого лидера страны и его жену казнили. Пойдя по пути французской революции, новое правительство попыталось перевести политическую жизнь страны на французскую модель. Однако ожидания революционеров не оправдались даже спустя десятилетия.   

Недовольство в Румынии нарастало на протяжении всех 80-х годов ХХ века. Запасы нефти истощались, долги росли. Тогдашний президент страны Николай Чаушеску принял решение бросить все силы на выплату кредитов. Для этого правительство перераспределило объёмы импорта и экспорта, что создало условия для появления дефицитных товаров: страна перешла на карточный режим, а перебои случались даже с самыми распространёнными продуктами. Резко ограничивали количество потребляемой воды и энергии.

Сократить внешний долг удалось. Но очень дорогой ценой. К 1989 году социальная напряжённость достигла своего пика. Тогда нашёлся и подходящий повод: осудили антикоммуниста — пастора Ласло Тёкеша. И протест вспыхнул, как спичка. Правительственные войска попытались силой успокоить недовольных, но только подлили масла в огонь. Дальше события развивались стремительно. 21 декабря начался масштабный митинг в Бухаресте. На следующий день чета Чаушеску попыталась бежать из города. 25 декабря им вынесли смертный приговор и тут же привели его в исполнение. Правда, он мог бы избежать такой судьбы, считает эксперт  Института русского зарубежья Виталий Журавлёв:

"Если бы Чаушеску добровольно сдал власть, не стал бы опираться на силовые структуры, было бы меньше жертв. Может, он и сам был бы жив. В ГДР режим тоже пал, но там меньше было противостояние. А в Румынии в плане ментальности другой формат — считали, что за власть нужно бороться".

Правда, не всё так однозначно. Свергая режим, революционеры, как правило, хотят упрочить свой успех, разрушив всё, что напоминает о прошлом. Ярчайшие примеры тому — казнь Людовика XVI и самосуд над Муаммаром Каддафи. Чаушеску оппозиция не стала бы оставлять в живых в любом случае, уверен эксперт Международного института гуманитарно-политических исследований Владимир Брутер:

"Чаушеску был слишком сильным лидером, пришедшие к власти люди испугались оставлять его в живых. Думали, что если он будет жив, он опять найдёт поддержку, это может спровоцировать серьёзные внутренние столкновения. Так ведь и было, когда в Бухаресте начались столкновения за телебашню, когда многие из окружения предыдущего режима пытались вновь установить контроль над городом. Новые власти пытались перестраховаться и ликвидировать причину таких столкновений в зародыше".

Спустя несколько месяцев после окончания кровавых событий в Румынии выбрали нового президента, создали двухпалатный парламент, приняли конституцию. В 2004 году страна вошла в состав НАТО, а спустя ещё три года — в Евросоюз. Но положение, вопреки ожиданиям народа, от этого не улучшилось. Сейчас по экономическим показателям Румынию обгоняет даже Болгария, которая уж точно не входит в число развитых экономик. Впрочем, разочарование — это неизбежное следствие любой революции, говорит Виталий Журавлёв:

"Ожидания всегда завышенные. Лозунги — идеалистические. Считается, что если они уберут ту власть, которая существует, откроется путь в светлое будущее. Но оно не всегда светлое. Лозунги, которые первоначально выдвигаются, это, как правило, лозунги пропагандистского характера, чтобы прийти к власти. А на практике — революционные события отбрасывают страну назад".

Румыния — это единственная страна Восточной Европы, в которой социализм закончился убийством бывшего лидера. Погибли еще и сотни протестовавших против режима Чаушеску. Но новые власти так и не смогли по уму распорядиться своей победой. Поэтому сейчас Румыния — это ещё и единственная страна постсоветского пространства, которая за последние 24 года практически не улучшила своего положения. Невольно возникает вопрос: стоило ли стремление к призрачным идеалам стольких жизней?