Михаил Шейнкман
"Мы не позволим надеть намордник на голос свободы". Очередной совместный опус Барака Обамы и Дэвида Кэмерона в "Таймс", предваривший их сегодняшнее свидание в Белом доме, уже в самом названии был преисполнен пафоса и категоричности. В принципе, дальше можно было и не читать. Тот, кто все-таки сделал это, убедился, что с претензией на программность лидеры двух стран прописали миру свое превосходство над ним. Теперь его подвели под две статьи. Первую они в соавторстве выпустили в начале сентября, накануне саммита НАТО в Уэльсе. Тогда оправдывали усиление альянса на восточных рубежах. Сейчас, по сути, оправдываются за то, что это не помогло.
Ведь нынче даже ряды Североатлантического блока нельзя назвать монолитными, хотя он напрямую подчиняется Вашингтону. А внутри ЕС, к которому он имеет опосредованное отношение, вообще зреет фронда. Семь стран, между прочим, и из G-7 Франция с Италией, выступили против конфронтации с Россией. Верховный представитель по иностранным делам и политике безопасности Федерика Могерини и вовсе предложила возобновить сотрудничество с Москвой по глобальной дипломатии, торговле и другим вопросам. В документе, подготовленном к заседанию глав МИД Евросоюза 19 января, она на четырех страницах наметила направления, по которым Брюссель и Москва могли бы возобновить взаимодействие.
Кэмерон с Обамой просто были вынуждены сменить орала на перья. Россия, правда, упоминается лишь в обещании согласованно, жестко и непримиримо противостоять ей. Но этой решительности вполне достаточно, чтобы удержать в своей орбите те страны, которым по-прежнему не хватает ни сил, ни воли, ни способностей если не жить, то хотя бы думать своим умом. При этом напарники дают понять, что разуверились в коллективном бессознательном ЕС, поэтому ставят на двойственный союз. У них в каждой строчке только точки соприкосновения друг с другом. Лишь свои "особые отношения" они называют прочным фундаментом для безопасности и процветания. И крепить намерены, прежде всего, их, не особо утруждая своим вниманием интересы остального мира.
Это обида на непокорных европартнеров или пренебрежение к ним, не известно. Но понятен расчет на то, что самые чувствительные и преданные из них захотят еще раз присягнуть на верность. Хотя вряд ли это им позволит снискать англосаксонское уважение. Кэмерон как-то похвастался, назвав доказательством исключительной близости то, что Обама по-свойски называет его "братаном". На их сленге это звучит "Bro". Ну, а "бро" должно быть с кулаками. Потому они и счастливы вместе, что хотят поделить мир "по-бротански", а не по-честному.
Тему продолжит директор "Евразийского коммуникационного центра" Алексей Пилько.
— Статью Обамы и Кэмерона назвали их программным документом. А скажут ли об их встрече, что Лондон и Вашингтон условились рассчитывать в геополитике только друг на друга?
— Нет, конечно. Но, с другой стороны, США и Великобритания – многолетние союзники. Есть такое понятие, как "особые отношения". Это про них. Но говорить о том, что они могут полагаться только друг на друга, конечно, нельзя. Где-то их интересы сходятся, в каких-то вопросах они не очень доверяют друг другу. Ну, будет демонстрация такого стратегического единства Лондона и Вашингтона. Мы не раз становились свидетелями этого в прошлом и еще не раз увидим это в будущем.
— Ряд стран ЕС готов пересмотреть отношения с Россией. Каким образом Вашингтон и Лондон могут им в этом помешать? И не является ли непокорность партнеров для Кэмерона с Обамой проблемой едва ли не большей, чем известные угрозы и вызовы?
— Все равно отношение стран ЕС к России будет меняться. Я не думаю, что нынешнее санкционное противостояние — это надолго. США, конечно, будут продолжать гнуть свою линию потому, что торговля с Россией не занимает такое же большое место в их экономике. Но в Европе будет все больше и больше сторонников того, чтобы выйти из этой санкционной спирали. Я думаю, что сложно будет и по отдельности США и Великобритании, и вместе им эту тенденцию переломить. Но очень многое будет зависеть от того, какой импульс получит развитие ситуации на Украине.
Статья Обамы и Кэмерона едва ли поднимет тираж "Таймс" и не увеличит количество продаж. Все же они — не "Шарли". Несмотря на то, что британский премьер, в отличие от американского президента, в Париже на марше был. Точнее, отбывал. Хотя в их исполнении картина мира – это тоже лишь злая карикатура на него. Потому они и не позволяют "надеть намордник на голос свободы", что предпочитают держать ее на своем коротком поводке.
