Автор Михаил Шейнкман
Сербы Боснии и Герцеговины продемонстрировали исключительную национальную скромность. Дружно сказали, что совсем не претендуют на БиГ. Им вполне хватит и little праздника, но на своей улице. Без двух десятых стопроцентно они выступили на референдуме за восстановление Дня Республики Сербской. Это они про 9 января 1992 года, когда на первой скупщине – парламентском собрании – была провозглашена, как тогда ее назвали, Республика сербского народа Боснии и Герцеговины. Сознательно так длинно, чтобы никого ни обидеть. Не получилось.
Той же весной началась боснийская война. Три с половиной года кровь, насилие, жертвы, снаряды, концлагеря. Затем Дейтонское соглашение, разведение сторон, создание триединой федерации бошняков, хорватов и сербов. И вроде бы худой мир. Но с оглядкой на добрую ссору и внешнее управление, под которым фактически оказалось это как бы государство. А стало быть, и Республика Сербская, как часть его – тоже. Все удовольствие в ее положении в том и заключалось, чтобы хоть раз в год полноценно и самостоятельно отмечать свой отдельный день рождения.
В Сараево это как-то терпели, но в прошлом ноябре торжество сербам запретили. А потом контрольным, чтобы не дергались – еще и референдум по его возвращению. Понятно же было, чем он закончится. Хотя и теперь не понятно, что сейчас начнется. Госдеп США, как главный куратор боснийского проекта, плебисцит категорически не признал. Его вассалы из числа местных кадров тоже встали в позу хаки. Лидер бошняков-мусульман Бакир Изетбегович, не скрывая раздражения, назвал волеизъявление сербов "пробным шаром" и прелюдией к провозглашению независимости. А подведомственный ему генерал Сефер Халилович предупредил, что ему и двух недель хватит, чтобы расправиться с Республикой Сербской.
Ощущение такое, что сербов сознательно дразнят и подталкивают к необратимости. Будь иначе, им едва ли запретили бы их маленькие радости. Но в Сараево, видимо, подумали, а вдруг сербы решат, что это – выходной, да и пойдут с вещами на выход. Это же получится, что своими руками даст БиГ день, даст БиГ пищу. Ну, или, по крайней мере, подогреет аппетит. Вначале они захотят День Республики. Затем – ночь. А потом – что, Варфоломеевскую ночь им устраивать? И кровавую Баню-Луку тоже.
Но это тогда, в 1992 было кстати. А сейчас Босния и Герцеговина вроде бы как пытается подавать признаки государственной респектабельности. И с ней агрессия ну никак не вяжется. В ЕС таких не берут. А хочется. Иными словами, война им совсем ни к чему. Тем более, Белград, хоть официально и не поддержал референдум, но пообещал, если что, не оставить братьев в беде. Другое дело, если тихой сапой, да с помощью международного сообщества. Можно обвинить, например, сербов в нарушении Дейтонского уговора. Прокуратура уже шьет криминал организаторам голосования.
Бошняки и хорваты сразу ведь знали, что третий – лишний. Не в том смысле, чтобы его отрезать, а в том, чтобы окончательно поглотить. Хотя, по большому счету, в искусственном образовании под инициалами "БиГ" Республика Сербская – это, пожалуй, единственное, что имеет естественную природу. Только ее, как самую маленькую матрешку, пытаются упрятать глубоко под внешнюю оболочку. Главная же расфуфыренная фигура, по сути, представляет собой пустоту.
И сербы всерьез опасаются, что Сараево запретит еще и само название "Республика Сербская". На пограничных переходах в Боснии уже демонтируют все плакаты с надписями "Добро пожаловать в Республику Сербскую!". Говорят, что они якобы могут ввести туристов в заблуждение. А когда запрещают название, на этом, как правило, не останавливаются.
