"Российская летопись". Жизнь копейка – голова ничего! Гвардеец Булгаков

Гвардейского офицера николаевской эпохи Константина Александровича Булгакова знали все – от Пушкина до императора. Об этом в программе радио Sputnik "Российская летопись" расскажет ее автор и ведущий Владимир Бычков.

В декабре 1862 года скончался Константин Александрович Булгаков. Сын московского почт-директора Александра Яковлевича, племянник петербургского почт-директора и управляющего Почтовым департаментом Константина Яковлевича, внук Якова Ивановича Булгакова – посла Екатерины II в Польше и Османской империи.

Впрочем, стоит поговорить не столько о Булгакове, сколько о быте и нравах гвардейского офицерства. Эта сторона жизни военных менее известна.

© Фото : Россотрудничество

Память пехотного полка имени Александра I почтили в испанской Асторге

Как верно отметил историк Михаил Пыляев, в эпоху Александра I и Николая I отличительные черты характера, духа и тона гвардейских офицеров – молодых и старых – составляли удальство и молодечество. Девизом и руководством в жизни были три стародавние поговорки: "двум смертям не бывать, одной не миновать", "последняя копейка ребром", "жизнь копейка – голова ничего!". Эти люди и в войне, и в мирное время искали опасностей, чтоб отличиться бесстрашием и удальством.

Советский писатель и литературовед Юрий Тынянов верно заметил, что "во времена Пушкина и декабристов смерти не боялись и совсем не уважали ее. Страх смерти… в России придумали позже – Тургенев, Толстой". Например, у Толстого в "Войне и мире". В Шенграбенском сражении Николинька Ростов увидел бегущих навстречу французов: "Неужели ко мне? Неужели ко мне они бегут? И зачем? Убить меня? Меня, кого так любят все?".

И что же он сделал? Николинька трусливо бросился наутек: "Не с тем чувством сомнения и борьбы, с каким он ходил на Энский мост, бежал он, а с чувством зайца, убегающего от собак. Одно неразделенное чувство страха за свою молодую, счастливую жизнь владело всем его существом".

© РИА Новости

Перейти в медиабанк

Литографический портрет Николая I из коллекции Государственного Русского музея в Ленинграде

А представляете, если бы все молодые россияне были такими же, как Николинька?..

Но продолжим о гвардейцах. Буйство хотя и подвергалось наказанию, но не считалось пороком, если не выходило за рамки правил. Стрелялись редко, только за кровные обиды, за дело чести. После таких дуэлей обычно следовала мировая, шампанское...

По замечанию современников, в те годы мало кто решился бы говорить дурно или клеветать на товарища. За оклеветанного офицера сразу вступались по десятку товарищей. Честь мундира обязывала.

Кстати, о мундирах. В России существовали неукоснительные правила ношения офицерами форменной одежды. Тем паче, что форма служила особым знаковым признаком сословной принадлежности. Военный мундир в России любили особенно. Даже выход в отставку с правом ношения мундира почитался за большую милость.

Правила ношения формы соблюдались весьма строго. Известно, что поводом для отставки полковника лейб-гвардии Московского полка Григория Римского-Корсакова послужил расстегнутый на балу за ужином мундир. Император Александр I написал в резолюции на прошении об отставке: "Мундира Корсакову не давать, ибо замечено, что оный его беспокоит".

В те же годы командир Отдельного гвардейского корпуса великий князь Михаил Павлович предложил подать в отставку поэту Катенину за неряшливый вид его батальона на смотре.

Следует также отметить, что офицер не имел права снимать форму ни на службе, ни в быту, ни даже в длительном отпуске. Офицерская честь, как и мундир, ценилась очень высоко. Офицер, который изменил своему слову, не вступился в критическую минуту за однополчанина или обманул кого бы то ни было, не был терпим в полку. Все офицеры полка жили одной семьей. У них все было общее – дух, время, труды, деньги, наслаждения, неприятности и опасности.

Приведу один небольшой, но показательный пример, если так можно выразиться, "кастовости" офицерства. Когда началась война 1812 года, был установлен негласный уговор отказаться от употребления французского языка и говорить только по-русски в силу того принципа, что русские офицеры служат русскому царю и отечеству. Многие из офицеров в те времена по-русски, как известно, изъяснялись плохо, с детства почитая как родной французский язык. Но тем не менее французское грассирование из армии выветрилось в одночасье.

© Public domain

Сражение в Малоярославце, 1812 год

В те годы у военных повес была великая страсть к так называемым "грос-шкандалам". Об их похождениях сохранилось много рассказов.

Одно время излюбленным местом кутежей офицеров были пригородные дачи Петербурга. Так, например, одно время по Черной речке по ночам стал разъезжать черный катер с поставленным на нем гробом. Гребцы, сидевшие с факелами около гроба, заунывно пели "Со святыми за упокой", чем пугали и будили мирных дачников и окрестных крестьян. Вскоре однако выяснилось, что факельщики – это молодые кавалергарды, а в гробу лежал вовсе не покойник – он был доверху набит бутылками с шампанским.

Веселая мундирная молодежь иногда пробиралась ночью на дачу какой-нибудь актрисы французского театра и, осторожно сняв ставни, наблюдала за ночным туалетом красавицы. А то, желая подшутить, врывались через окошко в спальню какой-нибудь молоденькой дамы и затем учтиво извинялись: ошиблись-де, не на ту дачу попали…

А через несколько дней в полк приходили жалобы. Виновные сознавались сразу: лгать было стыдно. На полковой гауптвахте частенько бывало тесно от арестованных офицеров. А некоторых молодых повес ссылали на Кавказ с лишением офицерского звания. Но страсть к удальству не пропадала. Впрочем, в те времена многих в той или иной степени постигла опала за проказы. И Толстого-Американца, и Дениса Давыдова, и Лермонтова, и Катенина...

Один из ярких примеров – Григорий Иванович Нечволодов. Участвовал офицером в Польском походе Суворова. Едва не погиб. Потом с великим полководцем проделал Итальянский и Швейцарский походы. Геройски окончил походы, но вскоре из-за дуэли был лишен чинов, орденов и сослан. Потом все-таки Александр I его помиловал: восстановил в чине, но ордена не вернул. Но вскоре Нечволодов выкрал красавицу-польку графиню Тышкевич у ее родителей. Опять его постигли кары. Потом он – герой Отечественной войны 1812 года и заграничных походов. Отличился под Лейпцигом, был тяжело ранен. Получил вторично орден Святого Владимира и чин подполковника. Но по возвращении из Франции проиграл 17 тысяч казенных денег. Его опять разжаловали в рядовые, перевели на Кавказ. Там после одного геройского дела Ермолов просил о помиловании Нечволодова, но его только произвели в прапорщики. И после четырех лет службы он возвратился в полк опять майором и с теми орденами, что заслужил еще при Суворове.

© РИА Новости / Дарья Воронцова

Перейти в медиабанк

Памятник русскому полководцу Александру Суворову на улице Суворова в Томске. 24 ноября 2017

Константин Александрович Булгаков – тоже яркий и типичный представитель гвардейского офицерства. Он родился в 1812 году. Образование получил в Школе гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров, откуда выпущен прапорщиком в лейб-гвардии Московский гренадерский полк.

Повесу и остряка Булгакова знал весь Петербург. О его выходках почти ежедневно рассказывал весь город. Раз после попойки он возвращался пешком с двумя приятелями из гостей ночью. В числе его спутников был известный силач артиллерист Чагин. Вдруг увидели они будку со спящим в ней часовым. Тут Булгакову пришло в голову своротить будку на землю, но так, чтобы дверь пришлась плотно на мостовую. При помощи такого силача как Чагин им это удалось. Бедный будочник поднял страшный крик, разбудивший всех окрестных дворников. Они подняли будку и освободили чуть живого часового. Благодаря дяде Булгакова – управляющего Почтовым ведомством – дело окончилось смехом.

Однажды Булгакову пришлось находиться в карауле в день своих именин. Узнав, что великий князь Михаил Павлович, командующий Гвардейским корпусом, в отъезде, Булгаков устроил, как выразился историк Пыляев, такой фестиваль, что небу стало жарко. Он перепоил всех, включая солдат и находящихся на гауптвахте офицеров. Но на беду великий князь ночью неожиданно вернулся в корпус, где застал весь караул пьяным и спящим. Михаил Павлович будить никого не стал. Он распорядился взять полковой барабан, а на следующее утро приказал московским гренадерам собраться на полковой смотр.

Булгаков, проспавшись, понял, какое ожидает его наказание. Он призвал одного из рядовых, у которого на дежурстве пропал барабан. Булгаков пообещал ему 25 рублей в награду, если он до смотра добудет барабан, а если нет, то получит строгое взыскание. Рядовой ловко украл барабан в гвардейской артиллерийской батарее. И при смотре Московский полк был с барабаном. Изумленный великий князь потребовал объяснения у Булгакова. Тот принял всю вину на себя и объяснил, как было дело...

Как-то раз великий князь был в театре и к своему изумлению увидел в одной из лож Булгакова, хотя тот должен был в это время сидеть на гауптвахте под арестом. Великий князь спешно покидает театр и едет на гауптвахту. И что же он видит? Булгаков спокойно спит в своей камере. Ничего не понимая, Михаил Павлович возвращается в театр и вновь к своему крайнему изумлению видит Булгакова, преспокойно сидящего в ложе напротив.

Великий князь вторично едет на гауптвахту и опять застает Булгакова, спокойно спящего под арестом. Пораженный князь спрашивает Булгакова:

– Я тебя прошу, скажи, как ты это сделал?

– Очень просто, ваше высочество. Вы сами меня изволили привезти в вашей коляске, только на запятках...

Булгаков был известен в обществе не только своими проказами. Он слыл талантливым певцом, художником, каламбуристом. Его близкими приятелями были композитор Михаил Глинка, поэты Вяземский и Лермонтов, секундант Пушкина Данзас. Однако реализовать свои таланты он не сумел. Вскоре Булгаков вышел в отставку и поселился в Москве.

© РИА Новости / Анна Волкова

Перейти в медиабанк

Фестиваль исторической реконструкции в Ленинградской области

Как вспоминает поэт князь Петр Андреевич Вяземский: "В один из последних приездов моих в Москву, в 1862 году, я уже не нашел Костю в живых...

В последние годы он был уже не тот: испитой, желтый, больной человек. Однако по старой памяти он устраивал у себя веселые пирушки, разъезжая по комнатам в кресле на колесах. Он часто угощал меня артистическими вечерами. У него я слушал стихи Алмазова, комические рассказы Садовского, Горбунова, Островского и самого хозяина. На этих вечерах Костя замечательно распевал романсы своего приятеля Михаила Глинки. У него был особый, великолепный дар передразнивания: представлял в лицах и в голосе известных певцов итальянских и русских... Булгаков – это богатая русская натура. Музыкант в душе, остроумный, хорошо владеющий карандашом, он был исполнен многочисленных дарований, к сожалению, не усовершенствованных прилежанием и наукой. Все это погубила преждевременно жизнь, слишком беззаботная, невоздержанная. Но, тем не менее, Булгаков был особенной и оригинальной личностью в московской жизни. Теперь все это переходит в разряд темных преданий".

В этом выпуске вы также услышите:

– Первый русский пароход.

– Парвус – купец революции 1917 года.

© Голос России

"Российская летопись". Жизнь копейка – голова ничего! Гвардеец Булгаков