https://radiosputnik.ru/20190701/1555985163.html
"Российская летопись". Певец Никольского рынка
"Российская летопись". Певец Никольского рынка - Радио Sputnik, 01.07.2019
"Российская летопись". Певец Никольского рынка
Иван Кузьмич Кондратьев – типичный писатель и поэт из низов. И его судьба была типичной для разночинцев второй половины XIX века. Об этом в программе радио Sputnik "Российская летопись" расскажет ее автор и ведущий Владимир Бычков.
2019-07-01T10:00
2019-07-01T10:00
2019-07-01T10:00
санкт-петербург
литва
алексей саврасов
москва
исаак левитан
программы - радио sputnik
https://cdnn21.img.ria.ru/images/sharing/article/1555985163.jpg?1561964404
"Российская летопись". Певец Никольского рынка
Иван Кузьмич Кондратьев – типичный писатель и поэт из низов. И его судьба была схожей для разночинцев второй половины XIX века. Об этом в программе радио Sputnik "Российская летопись" расскажет ее автор и ведущий Владимир Бычков.
audio/mpeg
Он родился в 1849 году в бедной семье в Виленской губернии, ныне – Литва. Кстати, первоначально отчество у него было Казимирович. Поэтому национальность Кондратьева определить довольно сложно. Хотя это вряд ли существенно. Вскоре отец его умер от увечий, полученных в пьяной драке. Малолетнего Ивана сдали в кантонисты. Обычно кантонистами становились малолетние сыновья нижних воинских чинов или представители национальных меньшинств. Скажем, те же литовцы, финны, цыгане, евреи. Их обучали в кантонистских школах и выпускали в службу строевыми унтер-офицерами, топографами, чертежниками, писарями.Кондратьев учился в фельдшерской школе в Петербурге, но вскоре забросил учебу и подался в актеры Императорского Александринского театра. А потом сам стал писать пьесы, чем, собственно, и предопределил свою будущую судьбу.Потом Кондратьев переехал в Москву, стал сотрудничать в периодических изданиях. У него было бойкое перо. Писал и рассказы, и романы, и исторические повести, и драмы, и комедии, и стихи. Причем, весьма удачные. Кондратьев известен как автор слов и поныне известного романса "Очаровательные глазки":Очаровательные глазки,Очаровали вы меня!В вас много жизни, много ласки,В вас много страсти и огня…Также считается, что Кондратьев – автор первоначального текста песни "По диким степям Забайкалья", потом переработанной народом:По диким степям Забайкалья,Где золото роют в горах,Бродяга, судьбу проклиная,Тащился с сумой на плечах…Писателя называли певцом Никольского рынка, где он за совсем ничтожные деньги продавал свои произведения. Издатели этого самого Никольского рынка, что был в самом центре Москвы, специализировались на издании лубочных картинок, дешевых книжек для народа, всяких гадательных книг, сонников. Из-под полы торговали и эротикой.Но ценили они своих постоянных и вечно нищих авторов весьма невысоко. Например, рукопись целого романа покупалась издателями Никольского рынка всего за пять рублей. И торговаться был почти бессмысленно: не хочешь – ступай себе, найдем другого писателя...Знаменитый издатель Иван Дмитриевич Сытин воспоминал: "Каторжный труд этих литературных нищих никак не оплачивается: это скорее подаяние, чем литературный гонорар".Сытин, которого впоследствии американцы назовут русским Фордом, тоже начинал как издатель Никольского рынка. 15-летним отроком он приехал в Москву с рекомендательным письмом к купцу Шарапову, торговавшему в Китай-городе мехами и книгами. Места в меховой лавке не оказалось, и юного Ваньку Сытина определили в книжную. Судьба!А собственное дело Сытин начал с печатания лубочных картинок, сонников и пособий молодым хозяйкам. Как-то в декабре к нему в лавку заходит молодой человек и говорит, что написал рождественский рассказ и предлагает Сытину его послушать. Рассказ Сытину очень понравился. Он предложил за рукопись 3 рубля. Молодой человек хотел пять. Сторговались на трех с полтиной. Единственное условие: автор просил его фамилию не указывать, дескать, в его учебном заведении с этим строго. Сытин отнес рукопись в типографию: рождественский рассказ, напечатанный накануне праздника, обещал неплохую прибыль. И вот уже когда весь тираж был отпечатан, Сытина вызывает управляющий типографии и спрашивает: "Что это вы, Иван Дмитрич, придумали?! Решили перепечатать святочный рассказ Николая Васильевича Гоголя?"... А молодым человеком, разыгравшим Сытина, был Влас Михайлович Дорошевич. Он потом долгое время служил ведущим обозревателем в сытинской газете "Русское слово".Кстати, Дорошевич, будущий "король фельетонистов", в дни своей бедной юности часто занимался переделками Гоголя и других классиков не только для Сытина, но для другого издателя с Никольской – Морозова. Как вспоминал В.А. Гиляровский, приглашает этот издатель Дорошевича в трактир и говорит:" – Напиши мне "Тараса Бульбу".– То есть как "Тараса Бульбу"? Да ведь это Гоголя! – Ну-к што ж. А ты напиши, как у Гоголя, только измени малость, по-другому все поставь, да поменьше сделай, в листовку. И всякому интересно, что Тарас Бульба, а не какой не другой. И всякому лестно будет, какая, мол, это новая такая Бульба! Тут, брат, важно заглавие, а содержание – наплевать, все равно прочтут, коли деньги заплачены. И за контрафакцию не привлекут, и все-таки Бульба – он Бульба и есть, а слова-то другие".И действительно, Дорошевич написал "ремейк" – "Тарас Бульба. Повесть из казачьей жизни запорожцев". Были и другие поделки: "Страшный колдун" или "Кровавое мщение. Старинная повесть из казачьей жизни", "Кузнец Вакула, или Договор с дьяволом. Повесть из малороссийской жизни"...На что только не пойдешь из-за нужды?! Дорошевич вспоминал позднее: "Я ночевал в декабре на бульваре и ходил греться к заутрени в Чудов монастырь, не ел по три дня, и меня подбирали в обмороке от голода на улице, я занимался физическим трудом, нанимался в землекопы, когда в редакциях, где я работал в юности, мне не платили".А в московской газете "Жизнь" однажды появился большой фельетон: "Пиковая дама". Повесть. "Пиковая дама означает тайную недоброжелательность. Новейшая гадательная книга...". В конце подпись: "Ногтев. Продолжение следует". Эффект был поразительный! По всей Москве заговорили, что "Пиковая дама" Пушкина печатается в газете "Жизнь"! Весь тираж газеты был раскуплен мгновенно. Но продолжения, конечно, никакого не последовало. Московские газеты ругали "Жизнь", обвиняли редакцию в безграмотности.Один только известный всей старой столице Николай Иванович Пастухов, издатель "Московского листка", угадал тайный смысл этой выходки.– Ведь это они для рекламы такую штуку отчубучили! Завтра все "Жизнь" ругать начнут, а им только это и надо! И верно: антиреклама подчас даже прибыльнее рекламы.Иван Кузьмич Кондратьев тоже вел такой же образ жизни как и начинающий Дорошевич, правда он был немного побогаче. И только потому, что "мастерил" свои поделки для издателей Никольского рынка уже давным-давно. Его маленькая клетушка-мансарда находилась неподалеку от нынешней площади трех вокзалов. Вся мебель этого жилища состояла из стола, кровати и стульев. А все стены были расписаны черным углем его закадычным другом художником Алексеем Кондратьевичем Саврасовым.С Кондратьевым дружили многие известные люди: Чехов, Гиляровский, Чуковский, Левитан… По воспоминаниям, "Левитан почти ежедневно поднимался в мансарду Ивана Кузьмича Кондратьева. На хлипкой двери висел огромный замок, какими запирают хлебные амбары. Небольшая связка румяных баранок на мочале прикрывала замок, а на земле возле двери стояла нераскупоренная, красноголовая сотка водки. Кто-то явился сюда с выпивкой и закуской, не застал хозяина и оставил свои пожитки. Может быть, это был сам Алексей Кондратьевич Саврасов. Левитан снова и снова осторожно ступал по темной лестнице к мансарде. Баранки сохли и чернели от пыли – никто не трогал, никого не было.В конце второй недели замок сняли. Иван Кузьмич не удивился появлению Левитана и понял, кого тот искал.– А Пуссен, плюс Шишкин, плюс Саврасов, – пошутил Кондратьев. – Маэстро разыскиваете? Тю-тю, не найти. Гуляки праздные, мы попили довольно – пятнадцать дней зарю встречали шумно… – Иван Кузьмич забыл стихи и выругался. – А, черт, какая стала скверная память! Впрочем, она мне и не нужна… Я могу читать по тетради…Поэт Никольского рынка еще не совсем вытрезвился, находился в игривом настроении и рад был случаю побалагурить с неожиданным гостем". Самые популярные произведения Кондратьева: романы "Салтычиха", "Бич Божий" и книга "Седая старина Москвы" – своеобразный и весьма интересный путеводитель по древней столице, который в наше время был переиздан.Весной 1904 года Кондратьев был жестоко избит в пьяной драке и через несколько дней скончался на больничной койке...В этом выпуске вы также услышите:– Граф Матвей Александрович Дмитриев-Мамонов.– Революционные календари.Слушайте полную версию программы:
санкт-петербург
литва
москва
Радио Sputnik
internet-group@rian.ru
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
2019
Владимир Бычков
https://cdnn21.img.ria.ru/images/147864/47/1478644726_749:0:3743:2994_100x100_80_0_0_905ee0b9ba84015abc1396146c74b9f7.jpg
Владимир Бычков
https://cdnn21.img.ria.ru/images/147864/47/1478644726_749:0:3743:2994_100x100_80_0_0_905ee0b9ba84015abc1396146c74b9f7.jpg
Новости
ru-RU
https://radiosputnik.ru/docs/about/copyright.html
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
Радио Sputnik
internet-group@rian.ru
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
Радио Sputnik
internet-group@rian.ru
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
Владимир Бычков
https://cdnn21.img.ria.ru/images/147864/47/1478644726_749:0:3743:2994_100x100_80_0_0_905ee0b9ba84015abc1396146c74b9f7.jpg
санкт-петербург, литва, алексей саврасов, москва, исаак левитан, программы - радио sputnik
Санкт-Петербург, Литва, Алексей Саврасов, Москва, Исаак Левитан, Программы - Радио Sputnik
Он родился в 1849 году в бедной семье в Виленской губернии, ныне – Литва. Кстати, первоначально отчество у него было Казимирович. Поэтому национальность Кондратьева определить довольно сложно. Хотя это вряд ли существенно.
Вскоре отец его умер от увечий, полученных в пьяной драке. Малолетнего Ивана сдали в кантонисты. Обычно кантонистами становились малолетние сыновья нижних воинских чинов или представители национальных меньшинств. Скажем, те же литовцы, финны, цыгане, евреи. Их обучали в кантонистских школах и выпускали в службу строевыми унтер-офицерами, топографами, чертежниками, писарями.
Кондратьев учился в фельдшерской школе в Петербурге, но вскоре забросил учебу и подался в актеры Императорского Александринского театра. А потом сам стал писать пьесы, чем, собственно, и предопределил свою будущую судьбу.
Потом Кондратьев переехал в Москву, стал сотрудничать в периодических изданиях. У него было бойкое перо. Писал и рассказы, и романы, и исторические повести, и драмы, и комедии, и стихи. Причем, весьма удачные. Кондратьев известен как автор слов и поныне известного романса "Очаровательные глазки":
В вас много жизни, много ласки,
В вас много страсти и огня…
Также считается, что Кондратьев – автор первоначального текста песни "По диким степям Забайкалья", потом переработанной народом:
По диким степям Забайкалья,
Бродяга, судьбу проклиная,
Тащился с сумой на плечах…
Писателя называли певцом Никольского рынка, где он за совсем ничтожные деньги продавал свои произведения. Издатели этого самого Никольского рынка, что был в самом центре Москвы, специализировались на издании лубочных картинок, дешевых книжек для народа, всяких гадательных книг, сонников. Из-под полы торговали и эротикой.
Но ценили они своих постоянных и вечно нищих авторов весьма невысоко. Например, рукопись целого романа покупалась издателями Никольского рынка всего за пять рублей. И торговаться был почти бессмысленно: не хочешь – ступай себе, найдем другого писателя...
Знаменитый издатель Иван Дмитриевич Сытин воспоминал: "Каторжный труд этих литературных нищих никак не оплачивается: это скорее подаяние, чем литературный гонорар".
Сытин, которого впоследствии американцы назовут русским Фордом, тоже начинал как издатель Никольского рынка. 15-летним отроком он приехал в Москву с рекомендательным письмом к купцу Шарапову, торговавшему в Китай-городе мехами и книгами. Места в меховой лавке не оказалось, и юного Ваньку Сытина определили в книжную. Судьба!
А собственное дело Сытин начал с печатания лубочных картинок, сонников и пособий молодым хозяйкам.
Как-то в декабре к нему в лавку заходит молодой человек и говорит, что написал рождественский рассказ и предлагает Сытину его послушать. Рассказ Сытину очень понравился. Он предложил за рукопись 3 рубля. Молодой человек хотел пять. Сторговались на трех с полтиной. Единственное условие: автор просил его фамилию не указывать, дескать, в его учебном заведении с этим строго. Сытин отнес рукопись в типографию: рождественский рассказ, напечатанный накануне праздника, обещал неплохую прибыль. И вот уже когда весь тираж был отпечатан, Сытина вызывает управляющий типографии и спрашивает: "Что это вы, Иван Дмитрич, придумали?! Решили перепечатать святочный рассказ Николая Васильевича Гоголя?"...
А молодым человеком, разыгравшим Сытина, был Влас Михайлович Дорошевич. Он потом долгое время служил ведущим обозревателем в сытинской газете "Русское слово".
Кстати, Дорошевич, будущий "король фельетонистов", в дни своей бедной юности часто занимался переделками Гоголя и других классиков не только для Сытина, но для другого издателя с Никольской – Морозова. Как вспоминал В.А. Гиляровский, приглашает этот издатель Дорошевича в трактир и говорит:
" – Напиши мне "Тараса Бульбу".
– То есть как "Тараса Бульбу"? Да ведь это Гоголя!
– Ну-к што ж. А ты напиши, как у Гоголя, только измени малость, по-другому все поставь, да поменьше сделай, в листовку. И всякому интересно, что Тарас Бульба, а не какой не другой. И всякому лестно будет, какая, мол, это новая такая Бульба! Тут, брат, важно заглавие, а содержание – наплевать, все равно прочтут, коли деньги заплачены. И за контрафакцию не привлекут, и все-таки Бульба – он Бульба и есть, а слова-то другие".
И действительно, Дорошевич написал "ремейк" – "Тарас Бульба. Повесть из казачьей жизни запорожцев". Были и другие поделки: "Страшный колдун" или "Кровавое мщение. Старинная повесть из казачьей жизни", "Кузнец Вакула, или Договор с дьяволом. Повесть из малороссийской жизни"...
На что только не пойдешь из-за нужды?! Дорошевич вспоминал позднее: "Я ночевал в декабре на бульваре и ходил греться к заутрени в Чудов монастырь, не ел по три дня, и меня подбирали в обмороке от голода на улице, я занимался физическим трудом, нанимался в землекопы, когда в редакциях, где я работал в юности, мне не платили".
А в московской газете "Жизнь" однажды появился большой фельетон: "Пиковая дама". Повесть. "Пиковая дама означает тайную недоброжелательность. Новейшая гадательная книга...".
В конце подпись: "Ногтев. Продолжение следует".
Эффект был поразительный! По всей Москве заговорили, что "Пиковая дама" Пушкина печатается в газете "Жизнь"! Весь тираж газеты был раскуплен мгновенно. Но продолжения, конечно, никакого не последовало. Московские газеты ругали "Жизнь", обвиняли редакцию в безграмотности.
Один только известный всей старой столице Николай Иванович Пастухов, издатель "Московского листка", угадал тайный смысл этой выходки.
– Ведь это они для рекламы такую штуку отчубучили! Завтра все "Жизнь" ругать начнут, а им только это и надо! И верно: антиреклама подчас даже прибыльнее рекламы.
Иван Кузьмич Кондратьев тоже вел такой же образ жизни как и начинающий Дорошевич, правда он был немного побогаче. И только потому, что "мастерил" свои поделки для издателей Никольского рынка уже давным-давно. Его маленькая клетушка-мансарда находилась неподалеку от нынешней площади трех вокзалов. Вся мебель этого жилища состояла из стола, кровати и стульев. А все стены были расписаны черным углем его закадычным другом художником Алексеем Кондратьевичем Саврасовым.
С Кондратьевым дружили многие известные люди: Чехов, Гиляровский, Чуковский, Левитан…
По воспоминаниям, "Левитан почти ежедневно поднимался в мансарду Ивана Кузьмича Кондратьева. На хлипкой двери висел огромный замок, какими запирают хлебные амбары. Небольшая связка румяных баранок на мочале прикрывала замок, а на земле возле двери стояла нераскупоренная, красноголовая сотка водки. Кто-то явился сюда с выпивкой и закуской, не застал хозяина и оставил свои пожитки. Может быть, это был сам Алексей Кондратьевич Саврасов. Левитан снова и снова осторожно ступал по темной лестнице к мансарде. Баранки сохли и чернели от пыли – никто не трогал, никого не было.
В конце второй недели замок сняли. Иван Кузьмич не удивился появлению Левитана и понял, кого тот искал.
– А Пуссен, плюс Шишкин, плюс Саврасов, – пошутил Кондратьев. – Маэстро разыскиваете? Тю-тю, не найти. Гуляки праздные, мы попили довольно – пятнадцать дней зарю встречали шумно… – Иван Кузьмич забыл стихи и выругался. – А, черт, какая стала скверная память! Впрочем, она мне и не нужна… Я могу читать по тетради…
Поэт Никольского рынка еще не совсем вытрезвился, находился в игривом настроении и рад был случаю побалагурить с неожиданным гостем".
Самые популярные произведения Кондратьева: романы "Салтычиха", "Бич Божий" и книга "Седая старина Москвы" – своеобразный и весьма интересный путеводитель по древней столице, который в наше время был переиздан.
Весной 1904 года Кондратьев был жестоко избит в пьяной драке и через несколько дней скончался на больничной койке...
В этом выпуске вы также услышите:
– Граф Матвей Александрович Дмитриев-Мамонов.
– Революционные календари.
Слушайте полную версию программы:
