Сглотнул. Канцлер Германии простил посла Украины ради Украины

Всепрощение Шольца изменило и статус оскорбления. Если до того оно звучало как громкая, но только пощечина, то теперь похоже на то, что это был удар ниже пояса. Появились сомнения. А есть ли там вообще честь и, что характерно, достоинство?

Олаф Шольц наконец ответил. Да так, что стало интересно, а что бы сказал ему на это его дедушка? А фюрер его дедушки? Тот, наверное, даже варясь в собственном котле, захотел сгореть от стыда и потребовал подбросить дровишек. Ведь казалось, что этот истинный ариец такие надежды на "характер нордический" подавал, когда едва ли не в голос смеялся над геноцидом русских на Украине. Но вот посла Украины на место поставить не сумел. Хотя, как минимум одно слово все-таки заставил его взять обратно. Потому что какая же эта "ливерная колбаса" обиженная, если она на Мельника совсем не обижается.

"Не нужно придавать этому большое значение и класть на золотые весы каждое слово. Важно сосредоточиться на главном: мы хотим помочь Украине защитить себя", – предложил Шольц немецкой общественности и СМИ самим решать, как им реагировать на хамство киевского посланца. Из чего, видимо, следует, что если кто-то захочет вызвать его на дуэль или просто надрать ему уши, канцлер препятствовать не станет. Но сам палец о палец не ударит, поскольку Украине и так нынче нелегко. Удивительно, как он еще не извинился перед ее полпредом за то, что заставил того сорваться.

Между тем всепрощение Шольца изменило и статус оскорбления. Если до того оно звучало как громкая, но только пощечина, то теперь похоже на то, что это был удар ниже пояса. Потому что появились сомнения. А остались ли там вообще честь и, что характерно, достоинство? Очень уж не по-мужски повел себе тот, у кого по долгу службы должно бы все это иметься. "Тефлоновая" Ангела Меркель, правда, тоже, случалось, сносила унижения – прослушку американскую, например. Но, во-первых, от самого хозяина, а не от одной из его истеричных шавок. Во-вторых, если и ее можно было назвать колбасой, то сухой. Что значит, элитной и все-таки несгибаемо твердой.

Тут же, видимо, рулит ливер. В смысле, то еще желеобразное серое вещество. Притом, что это же колбаса о двух концах. Шольц может сколько угодно делать вид, будто не догадывается, что в его лице отфаршмачили всю Германию, но ее положение от этого не становится менее позорным. И это еще очень большой вопрос, кто ее сильней обидел. Записной укрохам или канцлер, не сумевший ему достойно ответить. Понятно, впрочем, что дело вовсе не в Мельнике, а в той позиции, в которую поставил Берлин Шольц. Зато она такая, что по второй щеке его точно не ударят. Он открыл кое-что другое, спрятав голову в песок.

Что же касается сути конфликта, который, наверное, можно считать исчерпанным, то собаке, что гадит на ботинок, не бывает стыдно. А вот его обладателю с этим ходить. И даже если он переобуется, ливерная колбаса – это тот самый фарш, который невозможно провернуть назад. Это навсегда. Хотя, судя по рейтингу Шольца, немцы его уже не переваривают.

О событиях в мире откровенно, остро, на грани – в авторском Телеграм-канале Михаила Шейнкмана.