"Красные линии", противостояние Западу и ощущение Родины

Что сейчас считать "красными линиями" и почему нужно показывать серьезность наших намерений? Каким образом противостояние Западу должно сплотить российское общество? В чем заключается ощущение Родины сегодня и что нужно менять в идеологическом плане? Станет ли ситуация на Украине топовой темой для обсуждения на G20?

Отвечаем на эти и другие вопросы в программе "Утренний рык с Тиграном Кеосаяном" на радио Sputnik.

- Я считают, что наши победы и поражения идут изнутри, из состояния общества, из потенции власти, из пассионарности, можно сказать, власти. В этом очень хотелось бы определенности. Что мы, кто мы, чего мы хотим, готовы ли мы по-настоящему противостоять всему Западу, "золотому миллиарду". А если готовы, то понимаем ли мы, чтобы победить Запад, нам нужно создавать угрозы самому Западу на западе, потому что по каким-то причинам мы не можем перерезать пути доставки вооружения на фронт, который этот же самый Запад поставляет укронацистам, готовы ли мы создавать сложности или угрозы в подбрюшье Америки – самой Великобритании? Вот это вопрос. Ядерные державы не проигрывают, если хватает воли так объяснить другим державам на переговорах о готовности использования ядерного оружия. Готовы ли мы использовать оружие? Потому что так оружие нам нафиг и не нужно. Что это, ну есть и есть. Вероятно, нужны угрозы, которые будут ощущать кожей сами же американцы или англичане там у себя, в зонах их интересов, но лично они, а не их вассалы. Готовы ли мы? Есть ли силы? Это и есть главный вопрос.

- Мы должны показать, что мы серьезные люди, серьезная стана. Разговоры про "красные линии", конечно, хороши, но сейчас, например, на захваченных территориях нашей страны, в Херсоне, украинцы добивают до перешейка, до транспортных путей из Крыма на континент. Хочется, чтобы мы все проснулись на всех этажах и начали как минимум вначале разбираться с домом внутри, разбудив и рассказав, что теперь вот такая у нас страна, такая ситуация и надо всем собираться. Собираться тем, кто надзирает за культурой, за экономикой – всем. Что цель у нас, для начала выжить, а потом победить. Потому что они сделали все, чтобы нас задушить, слава Богу, этот блицкриг у них не удался. А наша цель какая? С этими уточнениями многое станет ясно, ясно будет, что делать в стране. Но невозможно иметь линию боевого соприкосновения и здесь, в тылу, абсолютный "карнавал в Рио".

- Надо определяться – мы про Родину - вставай стана огромная - или про деньги? Конечно, по уму, надо и то, и другое скрещивать, но пока что про Родину говорим только мы, "говорящие головы", не стесняясь в формулировках. Вот у меня вопрос. Володя Зеленский приехал в Херсон. Ну туда добивает артиллерия же. Вот откуда возникают вот эти все слухи про "договорники" и тому подобное. Ну, когда Дудаева накрыть надо было, его накрыли одной ракетой по телефонному разговору. Возможности же были в 90-е, а сейчас нет. Вот эти все бухгалтерские расчеты тоже приводят к слухам в обществе о "договорниках". Это все очень вредно для единства. Потом закрадывается другая мысль – а, может, просто не можем? Ну, это уже другой разговор. А если можем, но не хотим, то почему? Это накапливающееся раздражение никуда ведь не девается. Изменения, которые должны произойти в виду того, что все изменилось, все поменялось, желательно, чтобы происходили сверху, а не снизу. Потому что снизу мы проходили.

- Как-то в советское время выстроилось через песни, память, могилы погибших родственников во время ВОВ вот это ощущение Родины. И я отлично помню, когда начался Афганистан, люди из обеспеченных семей, простых, номенклатурных записывались добровольцами. Было стыдно не записаться, если твой призывной возраст подошел. Про деньги в тот момент никто не думал. Потому что Родину защищали, боролись с империализмом, с Америкой. Плохо или хорошо ли это – это другой вопрос. Сейчас много ли мы слышим этого? Я не говорю о телевизоре, я говорю о власти. Время поменялось, бухгалтерский подход теперь. А теперь вопрос: а мы можем, имея сейчас на вооружении идею, провозглашенную президентом и главнокомандующим, с бухгалтерским подходом выиграть такого рода войну? Принципиальную, идейную войну. Я считаю, будет трудно. Я считаю, что нужно все менять в идеологическом плане, начиная от образования и заканчивая всем. Кто во власти, как во власти, какой подход и все остальное.

- Мы все время призываем людей любить Родину, защищать ее. Это правильно. Вопрос: формально ли мы это делаем или искренне? Забюрократизировано, как это обычно происходит в больших государственных институтах, или по-настоящему? Вот я считаю, что уничтожение бывшей УССР помогает ребятам на передовой верить в то, что страна с ними. Не потому, что она вовремя деньги переводит на счет расчетный, а потому, что она искренне беспокоится за то, чтобы было меньше жертв, потерь. А для этого надо опустить в хаос противника, врага. А тут Зеленский сначала приезжает в Изюм безнаказанно. Понятно, что радиомолчание, но у нас же должны быть, по идее, там наши агенты, не только же они у нас, мы как бы вроде тоже должны быть там. А потом он приезжает в Херсон без бронежилета. Если мы хотим победить в войне, значит мы не можем обойтись без жесткости, иногда жестокости, потому что это война и законы другого времени вступают в силу. Мы не можем рассказывать про миролюбие и ждать побед. Мы не можем выпиливать лобзиком, как мы это делали все начальные месяцы, потому что эти мрази прикрывались мирным населением. Я очень не хочу лишних жертв. Но нужно определяться в ведении войны. Это же не карнавальная война, мы с вами это прекрасно понимаем.

- Война – это гибка вещь и планы меняются. Меняются планы, равно как и методы ведения войны. То, что затевалось в начале, как я себе это вижу, не осуществилось, поэтому переговариваться можно было. Или нельзя было. Но это уже вопрос. Шок, не получилось, ну, ничего, мы мощные, мы же держим 35 процентов территории Украины. Но сегодня, когда все ясно, когда из-за каких-то ошибок Запад это понял как слабость России, поэтому в полную включил помощь. Сейчас-то ясно, что заднюю они уже не дадут. Они дадут заднюю только за счет ущерба для наших интересов. Ну ведь сейчас-то уже можно вспомнить, что за спиной Москва и отступать уже не куда.

- Я не знаю, что нас ждет в контексте этой встречи (Нарышкина и Бернса – прим.). Думаю, что о ядерном сдерживании речь шла, об использовании оружия. Уильям Бернс – это отзвуки прошлого, то есть человек, который преподавал, знает и максимально сильно понимает русского человека. Он из той элиты, которая сейчас есть в Америке, да и на Западе, кто пытается понять, что такое русский человек. Он более или менее взвешенный. Поэтому, думаю, что в рамках своей компетенции они говорили о том, что такое ядерное оружие, когда использовать или не надо использовать, и что будет, есть использовано. Хотя объявлено, что об Украине никто ничего не говорил, но я с трудом себе представляю, чтобы высшие чины такого уровня Америки и России не затронули бы вопрос Украины.

- Теперь мы должны перестраиваться, мозги пристраивать, потому что война будет долгой, жесткой и кровопролитной. Мне кажется, это всем ясно. Или же будет проигрыш. Мне так тоже кажется. А для того чтобы не было проигрыша и война была покороче, нужны какие-то средства угрозы, которые мы им показываем, которые заставят их не переходить "красные линии", рубиконы и сказать: "Да ну, нафиг. Не буди лихо, поэтому давай с русским медведем договоримся".

Коротко и по делу. Только отборные цитаты в нашем Телеграм-канале.