Жители Донецка: мы можем только верить, что Бог с нами, и Россия с нами

Сегодня мы продолжаем нашу рубрику "Ритмы Евразии" и ведем ее из непокоренного Донбасса. В Музее Великой Отечественной войны Донецка наш корреспондент Рустем Сафронов беседует с Асей Бельковой – она работает в музее хранителем фондов. Ася занималась историей Великой Отечественной войны и ныне живёт в прифронтовом Донецке.

Ася, ожидали ли Вы, что Ваша жизнь, человека, изучающего историю Великой Отечественной войны, изменится так, что Вы сами окажетесь и будете жить в зоне боевых действий?

Поскольку я родилась в 1970-м году, ничего не предвещало подобного. У меня было счастливое советское детство, меня воспитывали в советской стране, на советских традициях, на красивых классических песнях. Тогда мы думали только о светлом будущем - коммунизме.

Наши бабушки, дедушки, родители верили в это светлое будущее. В 90-е годы всё поменялось. Но тем не менее, мы не думали, что когда-нибудь будет война.

Даже, когда появились первые звоночки – развал Советского Союза, это было просто шоком для всех, удивлением - отделение Украины. Для многих из нас было странно, что мы отделились. Но мы продолжали жить.

Когда начинались первые недоразумения, мы всегда говорили, что Донбасс – это многонациональный край. Мы всегда жили дружно.

У вас тут такой грандиозный музей Великой Отечественной войны. С исторической точки зрения он построен сравнительно недавно – в 2012 году, всего десять лет назад. Значит, независимая Украина хранила память о войне? Смотрела положительно на наше советское братство, что мы защищали тогда единую страну?

Да, так и было. И наших ветеранов чтили.

Когда начались майданы в Киеве, было непонятно, мы тут тихо спокойно работаем, а они там, на Майдане почему-то были недовольны. Мы не разделяли этих революционных взглядов, хотя это больше походило на хаос.

Для того, чтобы страна нормально функционировала – каждому нужно работать, делать своё дело, которое он умеет делать, а не стоять на площади и кричать пусть даже хвалебные возгласы Украине или другой стране.

На этом невозможно построить государство.

Что для Вас было поворотным моментом во всех этих событиях? Когда Вы ощутили, что жизнь необратимо изменилась?

Поворотный момент был в мае. Когда вдруг непонятно как стали стрелять в 2014 году. Когда пришло сообщение, что пришли иностранные солдаты. Даже в этот момент я думала, что это какой-то единичный конфликт. Но он стал разгораться ещё больше. Больше стало погибших.

Всё рушилось, как в революцию в 1917-м году. Когда рушится государственная власть и начинается Гражданская война, люди не могут понять, что делать. В этот момент очень многие уезжали из Донецка.

Но были те, кто понимал, что происходит, те, то оказался в самой гуще. Именно они стали героями, которые встали на защиту Донецка.

Много было тех, кто уехал? Куда они уезжали?

Было очень много людей, и в основном это была либо Россия, либо Украина. Потом из Украины они ехали в Европу. В основном люди ехали к родственникам.

По паспорту мы были гражданами Украины. Из-за этого было сложно уехать в Россию. Устроиться там на работу и купить жильё могли только очень богатые влиятельные люди. Или люди, у которых там были родственники.

На Украину было проще уехать. Мы были гражданами Украины. Но не все могли себе позволить поехать туда, поскольку все видели, какие там происходят события.

Кто нас обстреливает? Украина! Если они нас обстреливают, почему мы должны туда ехать?

Были такие непонятные моменты. Одни принимали сторону Украины. И даже устраиваясь там, не верили, что здесь продолжаются обстрелы. Они считали, что у них всё хорошо в их новой жизни.

Они восемь лет говорили, что все проблемы потому, что вмешалась Россия?

Это надо их спрашивать. Но я думаю, что за народ давно уже всё решили руководители. Либералы богаты. Они что-то между собой порешали. Им глубоко всё равно, что происходит с народом.

Ваша "Донбасская весна" породила много местных героев? Значит были не только какие-то хитрые схемы, но и высоты человеческого духа.

Нашими главными героями являются Гиви, Моторолла, Захарченко, очень жалко, что они погибли. Но они живы в наших сердцах, в нашей памяти.

Как Вашей деятельности коснулись все эти события, начиная с 2014-го года?

Постоянные обстрелы. Комендантский час. Ограничения: мы не могли что-то сделать. Чтобы получать украинскую пенсию, надо было ехать на Украину. Многие отказались от этого в конце концов.

С появлением Донецкой Народной Республики стали выплачивать донецкие пенсии.

Поколению молодёжи, которым в 2014-м году было лет 15-16 лет, все мечты перечеркнули. Многие планировали поехать в Киев, попутешествовать по Украине. Но в связи с начавшимися событиями это позволить себе могли далеко не все.

Мой сын с начала военной операции пошёл воевать, защищать своё Отечество. И также поступили многие ребята. У нас многие сотрудники в музее тоже ушли воевать.

Здесь произошла полная мобилизация мужчин. Сейчас женщины работают за себя и своих коллег. Я молюсь за то, чтобы наши ребята вернулись живыми и здоровыми, и чтобы скорее закончилась война.

Когда вы жили тут эти восемь лет, народ что чувствовал? Что Россия должна вмешаться? Или надеялись, что договорятся с Украиной?

Сначала хотели, чтобы у нас Украина оставалась. Но когда начались бомбёжки и стали умирать люди, погибать дети, появились первые жертвы. Тогда настала та точка, после которой не было возврата. И многие говорили, ну что ж такое, почему Россия молчит? Почему они не защищают своих русских?

Тогда говорили, что Россия хочет договориться. Просто в тот момент, да и сейчас тоже, не хотелось распрей, не хотелось убивать друг друга.

Плохо то, что наши народы перессорили из-за Америки, из-за Англии.

Но ведь тут тоже были люди, которые всё это усиленно разжигали?

Думаю, что их просто использовали. Чтобы как-то выживать, люди за зарплату, за определённые деньги, делали определённую работу, которую им говорили. Может быть, надеялись хорошо устроиться. Но не понимали, что их просто используют.

Сейчас нет ни у кого ощущения, что зря Россия вмешалась?

Нет. Такого ощущения нет. Хотелось, чтобы это было раньше, в 2014-м году.

Как Вы думаете, сейчас будет какой-то компромисс на полпути или Донбасс будет свободным?

Как мы сейчас можем что-то прогнозировать. Мы можем только верить, что Бог с нами, и Россия с нами.

Беседовал Рустем Сафронов

Коротко и по делу. Только отборные цитаты в нашем Телеграм-канале.