"Я циник, мне на все наплевать!": "красный граф" Алексей Толстой

В этом действительно талантливом писателе каким-то странным образом вполне мирно уживались несколько личностей. О "красном графе" Алексее Толстом – наш сегодняшний рассказ на радио Sputnik.

В этот день, ... лет назад

Двадцать третьего февраля 1945 года скончался советский писатель Алексей Николаевич Толстой.

Его называли "красным графом". И действительно, он был выходцем из графской ветви рода Толстых. Писатель был типичным приспособленцем, причем и сам подтверждал это с присущим ему цинизмом. И его знаменитый роман "Петр Первый" вовсе не о царе-преобразователе Петре, а о большевике-преобразователе – Сталине.

Толстой написал не только "Гиперболоид инженера Гарина", "Аэлиту" и "Буратино", но и был одним из авторов книги "Беломорско-Балтийский канал имени Сталина", повести "Хлеб" о решающей роли Сталина в обороне Царицына в годы Гражданской войны.

Толстой был, конечно, обласкан советской властью, стал первым официальным советским миллионером, получил три Сталинские премии первой степени, жил в роскошной квартире, имел дачу в Барвихе, неоднократно выезжал за границу. Во время одного из визитов во Францию Толстой сказал художнику-авангардисту Юрию Анненкову: "Я циник, мне на все наплевать! Я – простой смертный, который хочет хорошо жить, и все тут. Мое литературное творчество? Мне и на него наплевать! Нужно писать пропагандные пьесы? Черт с ним, я и их напишу!..

© РИА Новости / Олег Игнатович

Перейти в медиабанк

Репродукция картины "Алексей Николаевич Толстой в гостях у художника"

Я написал "Петра Первого"... "отец народов" пересмотрел историю России. Петр Великий стал без моего ведома "пролетарским царем" и прототипом нашего Иосифа! Я уже вижу передо мной всех Иванов Грозных и прочих Распутиных реабилитированными, ставшими марксистами и прославленными. Мне наплевать! Эта гимнастика меня даже забавляет! Приходится, действительно, быть акробатом".

Рассказывали, что когда в 1939 году к СССР были присоединены западные территории Украины и Белоруссии, Алексей Толстой побывал там. И в одном из замков Радзивиллов ему так понравился наборный паркетный пол из ценных пород дерева, что он решил вывезти его в Москву. Груз хотели арестовать пограничники, на что Толстой с возмущением им заявил: "Я – депутат Верховного Совета СССР!" Когда об этом доложили Сталину, тот с усмешкой сказал: "А я-то думал, что он настоящий граф".

Да и совсем уже накануне своей смерти Толстой успел поживиться: вывез из Германии три вагона картин, фарфора, мебели и прочего антиквариата. И об этом тоже доложили Сталину, который вызвал Толстого к себе. Говорят, тому пришло прождать в приемной вождя несколько часов. А когда Толстой все-таки был допущен, Сталин сказал всего два слова: "Стыдно, граф!", и повернулся к нему спиной...

В этом действительно талантливом писателе каким-то странным образом вполне себе мирно уживались несколько личностей. Причем он был искренен в своих заблуждениях и убеждениях. Он, например, совершенно честно говорил своему приятелю: "Вы думаете, что я не марксист, потому что у меня хорошая мебель красного дерева. Нет, я – марксист".

Этот трагический дуализм (и гедонизм) писателя ясно и откровенно запечатлел П.П. Кончаловский (который тоже был обласкан новой властью) на картине "А.Н. Толстой в гостях у художника" 1941 года. Позднее В.А. Солоухин верно напишет об этом полотне: "Алексей Николаевич изображен во время обеда. Огромная семга, источающая розовый жир, гора икры... Теперь уже не помню всей снеди, расставленной на столе. Да, А. Толстой избежал полуголодного, чтобы не сказать нищенского бунинского, купринского, шмелевского (Ивана Шмелева), зайцевского (Бориса Зайцева), вообще эмигрантского существования. Он ел от огромной семги. Но ведь ему пришлось написать роман "Хлеб", а это – кто понимает – хуже голода, хуже пытки и казни... Толстой понял, что в эмиграции его ждет жалкое, полуголодное прозябание, а то и нищета, перебивание с хлеба на воду, мучительная ностальгия, тоска, сухотка души. "Да пошли вы все на фиг, – сказал, возможно, граф в душе своей. – Я буду пользоваться всеми благами, а писать буду то, что хочу сам"".

Кстати, о картине Кончаловского. Хочется спросить: а действительно ли на ней изображен писатель, "инженер человеческих душ", советский наследник Пушкина и Достоевского? Художник, конечно же, вложил в полотно изрядную долю иронию и сарказма. К тому же, как говорят современники, портрет Толстого и натюрморт с деликатесами он писал по отдельности. Умный Алексей Николаевич все понял. Он хлопнул Кончаловского по плечу и сказал: "Это здорово! Это черт знает что, Петр!.. Поедем обедать!"

Автор Владимир Бычков, радио Sputnik

Такого Telegram-канала, как у нас, нет ни у кого. Он для тех, кто хочет делать выводы сам.